Зачем нужны штурманы для борьбы с градом, почему Красногвардейское всегда в центре градовых рисков и когда мы сможем наполнить крымские водохранилища искусственно вызванными осадками? Об этом и многом другом «Крымская газета» говорила с гендиректором АО «Крымская противоградовая служба» Валерием Коваленко.
Не разгоняем, а вызываем!
– Сегодня почти во всех сельхозрегионах Крыма почвенная засуха, которая может сказаться на урожае. А жители Красногвардейского района, например, жаловались в прошлом году на то, что градобойни разрушают дождевые облака специальными противоградовыми ракетами! Что скажете в оправдание?
– Когда вам говорят, что мы разгоняем облака, – это абсолютная ерунда. Мы превращаем облака из градовых в дождевые, то есть регулируем осадки. У нас это и в лицензии указано. Если вы думаете, что на высоте 4500 метров, где минусовая температура, в любом облаке вода превращается в град и мы сразу боремся с ним, это не так. Даже на высоте 12–15 тысяч метров может быть масса воды, и она не замёрзнет. Вы же, когда в самолёте летите, не пробиваете «бетонные» облака? Для того чтобы образовался град, нужна масса дополнительных факторов. Если с помощью специальной компьютерной программы, завязанной на радиолокационных станциях, мы по параметрам видим, что вода в облаке скоро превратится в град, только тогда вносим ракеты с йодистым серебром. Таким образом превращаем пар в облаке в мелкий град в большом количестве. Это касается первой, второй и третьей категории облаков. Проходя через тёплый атмосферный слой, этот град превращается в крупные капли дождя.
По сути, мы вызываем осадки, град, но однозначно не «разгоняем облака».– А какая категория облаков самая сложная и опасная?
– Четвёртая – когда облако движется, град полностью сформирован и эти процессы (по мере смещения облака) снова и снова генерируются.
– Шансов обнулить такую опасность нет?
– Есть, но сделать это гораздо сложнее. Всё зависит в том числе от запаса времени. Мы частенько пытаемся работать с 4-й категорией, почему и предлагали ещё в 2023 году в Нижнегорском районе разместить дополнительные пункты воздействия на облака вокруг крупных сельскохозяйственных компаний.
Серебряные тучи
– А в чём смысл такого «окружения»?
– Это дало бы нам возможность нейтрализовать опасность заранее. Мы ведь сегодня не всегда можем воздействовать ракетами, есть закрытые самолётные зоны (частично Джанкойский район, Бахчисарайский и т. д). Там, где есть ограничения, пытаемся помочь не ракетами, которыми зачастую цель не достать, а мобильными комплексами. То есть выезжает мобильная бригада и заранее обрабатывает облака подвижным комплексом ГЛА-105 посредством генератора льдообразующего аэрозоля. Заряд выстреливает всего на 250 метров, но восходящим потоком йодистое серебро всасывается в самое «ядро» облака.
Мы, кстати, в Крыму одни из немногих и, наверное, первые, кто сегодня максимально эффективно пользуется этой технологией профессора Магомеда Абшаева. Ему 82 года. В России он светило, пионер в этом направлении, в этих технологиях. Работаем по детальному методическому руководству, которое написал он с сыном. Они вызывают осадки в Арабских Эмиратах.
Градобойный запас для Крыма
– Противоградовая служба финансируется крымским Минсельхозом и прошла реорганизацию из ГУП в акционерное общество. Чем это облегчит её деятельность? Я знаю, что, например, стратегическому «Крымхлебу» такая реорганизация развязала руки в плане закупок.
– Мы акционировались, но держатель всех 100% акций – Республика Крым. «Крымхлебу» было очень тяжело работать на рынке, когда он был ГУП, потому что там жёсткие требования по срокам, суммам закупок, банкам, заимствованиям и т. д. Когда он акционировался, предприятию стало легче реагировать на рынок муки, зерна, чтобы на понижении цены купить сырьё, удержать приемлемую цену на продукцию. А у нас нет. В среднем от 7 до 15 млн рублей мы тратим в год на противоградовые изделия (ракеты).
Я напомню, раньше мы были военизированной службой. И чтобы приобрести ракеты, мы обязательно подаём специальные документы в Минпромторг РФ. Они нас вносят в определённый реестр. Согласно этому реестру, мы обязаны приобрести изделия у определённого поставщика, которому поступает заявка. Сам процесс согласования объёмов, цен и так далее длится не менее 2–3 месяцев. А специализированное предприятие предупреждает, что противоградовые ракеты производят в определённый краткосрочный период. Вне этого периода закупку не произвести, потому что у военного производства есть много других задач. Поэтому нам нужно спланировать производственную деятельность. И если у меня не хватит противоградных изделий в связи с определённой ситуацией, то я их просто так закупить не могу. В 2021 году, который был слишком градобойный, мы расстреляли всё, что у нас было, и потом выходили с инициативой о выделении 10 млн рублей дополнительно. Тогда Краснодарский край отдал нам свою очередь по закупкам противоградовых ракет. Минпромторг успел согласовать все эти мероприятия в течение двух недель.
В год в среднем нам нужно приобрести 350–450 противоградовых ракет. Раньше одна стоила 17 тыс. рублей, сейчас – 35, так что это дорогое удовольствие. К слову, мы, оказывая услугу аграриям, наценку не делаем.
Молитесь за капусту
– Неужели синоптики не способны спрогнозировать интенсивность «градового сезона»?
– В Крыму это не работает. Даже за этот сезон они сделали четыре градовых прогноза – ни один не срабатывает. И это не в синоптиках дело, а в том, что Крым разнообразен и контрастен. У нас с одной стороны – Азовское море, с другой – Чёрное с перепадом температур. У нас горы и степь, раскалённая как сковорода, со своим температурным режимом. Если, например, в Ставрополье, где ландшафт однообразнее, территория масштабнее, легче предсказать, куда пойдёт облачность, как она будет работать, то у нас, скажем так, обычные формулы не работают, рассчитать очень сложно. В этом и особенность работы наших инженеров, которые должны иметь чёткие навыки и качественные знания, а ещё обладать тем, что называется чуйкой.
– А крымские сельхозпроизводители активно с вами сотрудничают и подписывают договоры на защиту от градов или надеются на авось?
– Очень много предприятий и организаций не хотят воспользоваться нашей услугой, потому что она платная и недешёвая. Например, в Бахчисарае есть производитель, вокруг предприятия которого все заключили договора, а он не хочет. Говорит, мол, лучше пойду в церковь, помолюсь. На самом деле он надеется, что сработает защита, которую заказали соседи. Другой пример – фермер из Красноперекопска. Ему три года подряд град уничтожал урожай капусты, и в итоге он пришёл подписывать договор.
Что у нас поменялось за последние два года, так это то, что мы можем предоставлять услугу не только «многолетникам» – тем, у кого сады, виноградники. Мы с удовольствием предоставляем услугу овощеводам, тем, кто выращивает бахчу и различные семенные посевы. Работаем с теми, кто переживает за свою кормовую базу, работаем со всеми культурами сплошного сева. Часто с нами заключают договоры те, кто выращивает семенники сахарной свёклы.
И второе: с теми, кому нужна защита, мы теперь определяем период услуги, то есть это может быть месяц, полтора, два месяца – сколько угодно.
Стоимость услуг зависит от площадей – 1 тыс. рублей за гектар. Ещё в этом году не поздно с нами заключить договоры, особенно тем, кто переживает как за сады и виноградники, так и за культуры сплошного сева. Понятно, что для пшеницы и ячменя уже поздновато, но всё остальное – пожалуйста.
Миллиард на сетку
– Возможна ли полная коммерциализация предприятия?
– В последние годы с сельхозпроизводителями мы заключаем в среднем договоров на четыре тысячи гектаров. Но теми пунктами воздействия на облака, которые работают, мы на самом деле охватываем 150 тыс. га. Каждый год защищаем урожай на сумму порядка 3 млрд рублей. Часть аграриев платят нам за мониторинг, часть – за ракеты, часть мы получаем субсидией, но этой суммы не хватает. Если ставить вопрос коммерциализации противоградовой деятельности, то для этого нужно охватить договорами на услуги противоградовой защиты как минимум 15–16 тыс. га, а не четыре тысячи, как сегодня.
– А способны ли в перспективе отнять ваш хлеб противоградовые сетки, за покупку которых Минсельхоз теперь компенсирует аграриям затраты? В прошлом году на это выделили почти миллиард!
– Сетка – хорошая штука, суперзамечательная во всех отношениях. Она же решает не только проблему противоградовой защиты. Она ещё решает проблему ожогов растений, проблему защиты от птиц. То есть это «три в одном». И всё хорошо, кроме того, что она, во-первых, очень дорогая: она стоит 1,3–2 млн рублей на гектар.
А второй момент – это то, о чём мы с вами говорили, что в Крыму очень сложно спрогнозировать чрезвычайные метеорологические условия. Иногда у нас бури с корнем вырывают деревья и истрёпывают, разрывают эту сетку. Возможно, в спокойных зонах такая сетка будет функционировать лет 10, а там, где штормовые ветра, как у нас, – год-другой, и то если повезёт.
Как выжать облако
– Вы как-то заявляли, что кроме защиты от града служба могла бы вызывать осадки и наполнять ими крымские реки и водохранилища. Почему до сих пор этого не сделали? Ведь дешевле вложить десяток миллионов на «отстрел облаков» над районом, где засуха, чем миллиарды в строительство водохранилищ и водоводов?
– Если мы, к примеру, разместим наши пункты воздействия в горной зоне – на главной гряде Крымских гор, то, когда заходит облачность с моря, мы сможем вызвать осадки, которые пойдут в реки и наполнят водоёмы дополнительными объёмами воды. Сможем «выжать» из облака от 12 до 23 процентов. Но вы же тоже должны понимать: если мы здесь осадки вызовем, то в соседней зоне, где одни должны быть 10 мм, выпадет только 6 мм. Как отреагируют на это сельхозпроизводители?
На самом деле нужна программа. То есть учёные и научные организации должны прописать параметры, которые позволят регулировать осадки грамотно и правильно и никого не обидеть, не наделать бед. Потому что иначе, не дай бог, мы можем создать где-то дополнительную засуху либо, наоборот, наводнение.
Проектов в Крыму миллион. Мы всегда думали и гадали, что нам лучше сделать, но не все вызывали уверенность или доверие. Помните, был у нас росгидрометовский самолёт Ан-42, который вызывал осадки три года назад? Эффективность наших пунктов воздействия оказалась в десятки раз выше, чем у него. Почему? Потому что облачность с большой скоростью меняет свои характеристики и надо ещё успеть «словить» её, пока параметры подходят для вызова осадков. Мы воздействуем на облако в течение 3–7 минут. А самолёту, чтобы взлететь, надо согласование. Да и какой самолёт за 3–7 минут долетит до места назначения? Никакой. Поэтому нужно, чтобы у нас по Крыму были стационарные пункты воздействия.
Устанавливая эти пункты, мы решаем задачу борьбы против града по всему Крыму. Но на их содержание, на оборудование нужны средства. Я написал проект на 46 пунктов, на старт нужно 360 млн рублей. И второй момент: на содержание бойцов, которые там работают, нужны средства – хотя бы минимальная заработная плата.
В поисках штурмана
– Ну, за такие деньги никто работать не будет!
– Поверьте, работают те, кто посвятил делу много лет. В основном это специалисты в возрасте 60+, то есть пенсионеры. Главное, что они не боятся стрельбы. А где сейчас можно найти хорошего инженера, воздействующего на гидрометеорологические факторы? Раньше в Питере и Одессе два института готовили таких специалистов. А сегодня с этим есть проблемы.
Под нашу крымскую специфику хорошо подойдут военные лётчики-штурманы на пенсии. Плюс у них дисциплина, ответственность, умение принимать решения, смелость. Вот такие специалисты нам нужны. Я их переучу, научу. Мы приглашаем профессоров Абашаевых: они наши частые гости, работаем с ними. Разбираем все практические случаи, готовимся к следующему сезону. И плюс они поднимают уровень квалификации наших сотрудников, читают лекции для всех инженеров службы. Поэтому, когда меня спрашивают: «Что ты делаешь зимой, когда службе не надо спасать урожай от градов?», объясняю: «У нас, как в военной организации, надо обучиться, отработать навыки, получить практический опыт». А кроме этого, мы работаем с регламентным оборудованием, которое надо ремонтировать и настраивать.
Ждём среды
– В этом году уже были ситуации, когда вам приходилось нейтрализовывать градовые облака?
– Нет, ещё не было такой облачности, но мы ждём её уже в ближайшую среду!
– Вы серьёзно? Есть угроза?
– Ну судите сами. За счёт чего происходят все метеорологические процессы? За счёт контрастов температур, давления, насыщенности водой и т. д. В Крыму недавно были дожди, было холодно, а теперь нам обещают повышение температуры. Влага начнёт испаряться. На больших высотах возникнет облачность – это называется собственной конвекцией. И находиться она будет, скорее всего, в Красногвардейском. Степь – это как центр горячей сковородки: там у нас самая нагретая область. Где бы ни начинался процесс, он всё равно придёт в Красногвардейский район и выпадет в виде града, хотите вы этого или не хотите. То же с Нижнегорским, частично с Белогорским районом. Это центр Крыма. Даже если из Севастополя к нам придёт малейшее облачко, оно всё равно пойдёт в Красногвардейский район и там превратится в градовое!
– А когда в таких рисковых точках Крыма бизнес размещает сады и прочее, он не консультируется со специалистами? Неужели аграриям предпочтительней получать компенсации из бюджета за загубленный урожай?
– Ну, во-первых, компенсации не покрывают ущерба полностью. Во-вторых, в Нижнегорском и Белогорском районах есть реки, и логично, что сады размещают в их руслах. Учитывайте ещё один момент: сад сам по себе – это всегда испарение. По своей сути испарение – это столб воды. Если с ним встречается облачность, она меняет свои характеристики. Я напомню: все метеорологические процессы происходят именно за счёт контрастов температур и других параметров.
– А действительно, есть же народная мудрость: если хочешь привлечь дожди, посади сад! Ну а в целом каков «градобойный» прогноз на этот год?
– Есть закономерность: в Крыму из пяти лет один год очень дождливый, один очень сухой, а три года между ними самые благоприятные, средние. Если в дождливый год в среднем по Крыму выпадало 300 мм осадков, то в сухой – 100 мм, а между ними – в среднем 120–150–180 мм. Ситуация осталась, но контрастность с каждым годом увеличивается. То есть в сухой год количество осадков уменьшается, а во влажный – ещё больше увеличивается. Поэтому в нынешнем году мы всё-таки готовы к тому, что по уровню градоопасности он будет похож на 2021-й, то есть интенсивность градовых осадков будет высокой!
блицопрос
– Главная черта, необходимая в вашей работе?
– Умение анализировать и быстро принимать решения. В противном случае можно натворить бед.
– Если могли бы сменить профессию, чем бы занялись?
– Ну, во-первых, я агроном, а во-вторых – бывший замглавы районных администрации. Но по большей части я был руководителем сельскохозяйственных предприятий.
– Какую книгу хотели бы перечитать в свободное время?
– Грузинского писателя Григола Абашидзе «Долгая ночь», «Лашарела», «Цотнэ». Почерпнуть немного истории из его исторических романов.
– Ваш жизненный принцип.
– Справедливость.
– Что вас стимулирует в жизни?
– Желание добиться хороших результатов для всех. Когда получаю эффект от работы, от того, сколько мы всего спасли и предотвратили, это вызывает желание действовать ещё активнее.
– Любимое времяпровождение вне работы. Как восстанавливаетесь?
– Очень просто: семья, дом, сад, внук.
– Любимый спорт?
– Мы с внуком каждый сезон на горных лыжах отрываемся на любых вершинах. Кстати, занялся этим уже в зрелом возрасте. Люблю экстрим. Каждый год уезжаю на неделю покататься.
Ольга НАГОРНАЯ
Свежие комментарии